м.к. – “мягкое к” (в таких случаях как Ванькя, чайкю).

ЯРАНСКИЙ УЕЗД.

§ 153. В Яранском уезде м. к. встречается почти всюду, но оно редко где распространено сплошною полосою и редко где проводится последовательно; везде почти мы встречаемся с более или менее обширными островами говора, знающего эту черту, и нередко рядом с м. к. встречается- в тех же самых случаях и в говоре тех же самых лиц - и твердое произношение. - Такое впечатление я вынес во время своих поездок по Яранскому уезду.

Есть в Яранском уезде область, где м. к. встречается особенно редко. Это-волости, группирующиеся около гор. Царевосанчурска: Сметанинская, Успенская, Николаевская, Притыкинская и Пибаевская. Местный Царевосанчурский говор вообще отличен от Яранского: в нем очень закрытое, переходящее в у предударное о: на двуре, поскуряе, нет цоканья и нет и из древнего е. Особенности этого говора, однако же, очень сильно сгладились, главным образом под влиянием отхожих промыслов. А так как в некоторых селениях, расположенных в области этого говора, м. к. все же имеется, то для меня и теперь остается не ясным: было ли м. к. общею особенностью данного говора и только исчезло в самое последнее время, или же м. к. вообще не свойственно Царевосанчурскому говору и проникло лишь в некоторые селения от соседей.

Вероятнее второе предположение, тем более что в уездах, расположенных к югу' от Царевосанчурска, м. к. также нет. Мною были разосланы (чрез посредство законоучителя о. Ложкина) краткие диалектологические программы воспитанницам старших классов Царевосанчурской гимназии. Ответы были получены, из Сметанинской вол. (2 ответа), из Притыкинской и из Пибаевской (дер. Коктуш; по 1-му); во всех этих местностях, лежащих в области Царевосанчурского говора, м. к. не оказалось, как не оказалось и цоканья или чоканья.

Есть, однако же, и исключения. Так, м. к. изредка встречается во всем приходе с.Галицкого Николаевской вол. (в 10-и вер. от Царевосанчурска; сообщ. учительницы Столбовой). Правда, в этом приходе есть ряд так назыв. Дуплинских починков: Добрый, Владимирский, Петровский, Старый, Куричий; в этих починках м. к. общеупотребительно, у стариков встречается и чоканье. Конечно, язык „серых починовцев" не может вызвать подражания у образованных и бывалых „шанчурят"; но дети не считаются с „серостью", а их говор моя корреспондентка, учительница, имела в виду, конечно, прежде всего. Возможно и иное объяснение: в с. Галицком, судя по его имени, были колонисты из Галича Костромского, а в говоре этого последнего м. к. известно.

В Николаевской же волости м. к. отмечено еще в деревнях: Крутое и Антипино, где цоканья и чоканья нет (ответ на мою прогр.).-В Успенской волости м. к. в дер. Наимовой (16775, влад., в 5 в. от Царевос.), где цоканья и чоканья также нет.

В Ихтинской волости м. к. отмечено во всем приходе с. Лисы Черемисской (сообщ. Столбовой); но деревни этого прихода лежат рядом с упомянутыми выше Дуп линскими починками; в пределах этой волости проходит граница говоров Царевосанчурскего и Яранского: в Ихте говор Царевосанчурский, а в Половинном уже Яранский.-В приходе с. Томакова (Матвинур тож) той же волости, в деревнях: Арбатская, Сафип и Кричей старики говорят: свечкя, уточкя, чего у молодежи уже нет (сообщ. г-жи Столбовой).

Должен признаться, что вопрос о м. к. в Царевосанчурском говоре остается для меня не ясным. В области этого говора немало помещичьих крестьян; возможно, что есть и переведенцы из разных местностей.

Говор мог быть различным, но теперь он сохранился так плохо, что изучение его представляет очень большие трудности.

В северо-восточном углу Яранского уезда, у так называемых „кукар"-отхожих плотников, группирующихся около слободы Кукарки и у их соседей, м. к. очень редко, однако встречается. Особенно редка эта черта в старинном с. Лом, где я жил в 1901 г. две недели. Один местный житель сообщал мне об отсутствии м. к. в с. Иж Водозерской вол. В слободе Кукарке произношение с м. к. крайне редко, так что легко можно подумать об отсутствии этой черты; однако я имел случай не один раз убедиться в противном: между прочим, уроженец слободы Кукарки, человек как все кукара бывалый, не употребляя м. к. (по-видимому, сознательно), произносил однако же: с четверьгя (в 1906 г.). У кукар-плотников, живущих на правой стороне рр. Пижмы и Вятки, отмечает м. к. - один из ответов на мою программу, полученных через г. Рукина.

У меня имеются данные о м. к. в говоре следующих селений, расположенных в местности, тянущей к Кукарке и к Яранску, и населенных не позднейшими переселенцами (здесь называемыми „починовцами"), а более или менее старыми жителями: под Кукаркой дер. Грехово, приход с. Липова, дер. Кокуй Роевского, а прежде Липовского же прихода, дер. Елань Шешургской вол., с. Лом и дер. Арбаж около него (в последней только у старухи я слышал: неволькя), с. Высоково, дер. Голомидово Ильинской вол., с. Кугушерга: из этого последнего села автор ответа на полную программу Ак. Н. № 59, Гудимович пишет: „говорят местами: Ванькя, дочькя, сахаркю, травкя“, рядом с твердым к в тех же случаях; дер. Жаравлево Ильинской вол., где старожилы считают себя „кукарами“.

Чаще встречается и последовательнее м. к. в селениях недавнего, сравнительно, происхождения, жители коих переселились недавно из других уездов и слывут здесь „починовцами”. Мне известно м. к. в следующих селениях, обитаемых такими „починовцами": Муша Колянурской вол., в 8 верcтах от слоб. Кукарки; дер. Отары и Пеганур Пектубаевскего прихода Кадомской вол., основанные около 100 лет тому назад выходцами из под слоб. Кукарки; здесь и: дочкя, одно чоканье, без цоканья (прогр. .№ 101); дер. Пиковожка той же вол.; в Ернурской волости В. Верещагин (в ответе на мою программу) устанавливает такое правило: ближе к границе Казанской губ. (с. Ернур, Великополье тож, лежит в 20 вер. от гор. Царевококшайска) м. к. нет, дальше от границы - м. к; цоканье и чоканье; с. Шулка, где м. к отмечено мною и после ш: барашкя. В Тожсолинской волости: с. Микулята, Верхнеижское тож, и дер. Кашнур. В Шарангской волости: поч. Москвинский, где Я.Полушин отмечает м. к. и чоканье без цоканья (ответ на мою программу). В Юкшумской волости: некоторые деревни Роженцовского прихода и поч. Косаревский; в последнем автор ответа на мою программу отмечает одно чоканье, без цоканья. В Цекеевской волости: из дер. Высокое поле мною получено два ответа на мою программу, оба отмечают м. к, Олья вместо Ольга, отсутствие цоканья и чоканья; то же самое отмечено и в с. Улеш: м. к, цоканья и чоканья нет (ответ на мою программу); „коренные жители Улешского прихода черемисы, русские переселились недавно из различных мест Вятской губ." (ЕГО. X, 10, А. Галицкий). - В Корляковской (Кундышской) волости: поч. Фоминский, где: симечкё, чоканье без цоканья (ответ на мою программу).

Есть однако же и починки, в говоре коих м. к. нет, например поч. Васенинский Юкшумской вол. (в „Списке насел. мест" его еще нет, что говорит о новизне населения); здесь отмечено только чоканье, без цоканья.

Заселение Яранского уезда русскими произошло вообще не рано. Еще не так давно вся область этого уезда была полна черемисами, которые искони жили в лесах этого уезда и, кроме того, во множестве отступили сюда с севера,-из Котельнического уезда и частью Нолинского. Еще в 1811 г. (по 6-й ревизии) черемиса составляли две трети всего населения в большей части уезда (за исключением лишь пяти северовосточных волостей: Рождественской, Пачинской, Колянурской, Сретенской и Малоижмаринской, в которых население и тогда уже было исключительно русское. Слобода Кукарка и ряд соседних селений сохранили черемисские названия, хотя теперь черемис около Кукарки совсем нет, по крайней мере, на 50 верст кругом.

По данным ревизских сказок явствует, что в 20-летний период времени от 1859 до 1879 г. в Яранский уезд перечислено 4784 душ крестьян из других уездов Вятской же губ.; в том числе из Котельнического уезда было 2244 д., из Орловскаго 1266, из Уржумского 938, из Нолинского 245, из Вятского 68 и Слободского 23. За предшествующий период времени, от 8-й до 10-й ревизии, только в трех северо-восточных волостях - Яснурской, Колянурской и Тожсолинской-прирост населения был более или менее близок к нормальному: 14,8%, во всех же прочих волостях прирост колебался от 45,3% до 61,49% , что не оставляет сомнения в сильном приливе населения со стороны. Прилив этот продолжается еще и в наши дни; Яранский уезд усеян бесчисленным множеством новых починков, жители коих еще не успели слиться со старым местным населением и слывут под именем „починовцев", а также „коте лян", потому что среди них преобладают переселенцы из Котельнического уезда.

Среди этих починовцев м. к. распространено очень широко; принесено оно, конечно, котелянами, но здесь, по-видимому, усилилось, что я склонен объяснять так: заметив, что они, попав в новую среду, уступают этой среде во многом, - котеляне-починовцы стараются во чтобы то ни стало сравняться со своими новыми соседями: заметив, что м. к. свойственно и коренным яранцам, починовцы стали сознательно, так сказать, подчеркивать это свое произношение: мы, мол, отнюдь не хуже яранцев говорим.

Прилив новего русского населения в начале XIX в. был сильнее на северо-востоке Яранского уезда (47,13% и 62,62% прибыли; а во второй половине того же века прилив этот был уже сильнее на западе уезда: в 1858- 1878 гг. в трех западных волостях население прибыло на 145,42%; в это же самое время в восточных волостях уезда население уже убывало: 7% убыли; оно, конечно, выселялось с востока на запад.

Из сказанного явствует, что ход новейшей (о старой колонизации у нас речи еще не было) русской колонизации Яранского уезда происходил вообще с востока и севера на запад и юг (точнее: с северо-востока на юго-запад); не даром же и черемиса оттеснены были на крайний юг уезда, оставив в прочих местах лишь ряд мелких островков.

Переходим теперь к более старой колонизации Яранского уезда. Древнейшие пункты русского населения в уезде: слобода Кукарка, гор. Яранск и гор. Царевосанчурск. В Кукарке в 1620-х годах мы видим уже довольно многочисленное русское население, по всем признакам составившееся из переселенцев с разных сторон. Тут мы видим „вятчан - хлыновцев“, „устюженинов“, „двинянинов", „важенинов", „пермитинов и „ветлуженинов”. Лежащие к западу от Кукарки сёла Колобово, Лесниково и Липово заселены, по одному известию, не позднее 1640 г. «дворцовыми Кукарские слободы новоприбылыми крестьянами, которые съезжались в государеву дворцовую Кукарскую слободу из многих городов, а в сёла шли на льготныя земли «.

Свящнник Д.Трапицын в 1849 г., на основании местных преданий и актов, изображает заселение Кукарки и ее окрестностей такими чертами: первое поселение русских - с. Колобово (в 20 в. от Кукарки, на р. Пижме); оно основано устюжанами, пришедшими сюда, вероятно, через Котельнический уезд; крестьяне Водозерского удельнего приказа Христолюбовы весною 1849 г. по пути к Соловецким около Устюга нашли своих однофамильцев;
потом возникла дер.Городище (на устье р.Пижмы), потом слобода Кукарка и с. Жерновые Горы; к устюжанам присоединились пришельцы и беглецы из других мест; были и монастырские крестьяне из-под гор. Вятки и из-под Орлова (это видно из акта 1765 г., хранящегося в местной Покровской церкви); были и пленники из черемис (например Чемодановы в слободе Кукарке) и крещеные татары (Елькины в дер. Жерновые Горы).

Следы этого пестрого происхождения „кукар" и их ближайших соседей сказывались и впоследствии, особенно в местном говоре. В конце 1840-х или начале 1850-х гг. местный автор сообщал: „Наречие Кукарское не только резко отличается от зарецкого (вятского или вятчанского), но проявляются оттенки оного и по селениям, например в наречии слобожан (жителей слоб. Кукарки) с негорянами (жителями дер. Жерновых Гор); подобным образом и в прочих селениях наречия так различны и приметны, что по разговору можно узнать, кто из разговаривающих из какого селения, за исключением нескольких селений однонаречных. Лучше всех, чисто, хотя и не всегда с соблюдением правил грамматических, говорят собственно кукаряне, по-видимому от того, что с лучшими иногородцами имеют более торговых сношений; а жители окольных селений - чем далее от Кукарки, тем более сближаются с вятским наречием, как в некоторых словах, так и в протяжном понижении конечных слов и слогов.

Теперь эти особенности в говоре отдельных селений, большей частью, уже сгладились, чему много способствовало, по-видимому, преобладание в Кукарке Устюжской колонизации. О таком преобладании свидетельствуют, между прочим, теснейшие связи Кукарки с Устюгом даже еще в XIX-м веке, а также поминовение „Устюжских родителей" в Талицкой часовне, что неподалеку от Кукарки, у дер. Косогор. Кроме устюжан здесь было много вятчан, которые вели свое происхождение часто также из Устюга; в отказной книге 1658 г. на Предтеченский монастырь в Котельниче, при перечне монастырских вотчин Котельнического уезда, мы видим немало тяглых крестьян, о которых сообщается: „сбежали в Кукарку", „бежал в Липовое" (село под Кукаркой). Наконец, отхожие промыслы кукар должны были также способствовать объединению, - а вместе, конечно, и обезличенью местных говоров; в качестве плотников кукара давно ходят и на среднюю Волгу. С Волги они могли позаимствовать и м. к., но можно также предполагать, что в старину устюжане,- с коими у Кукарки были теснейшие связи,-также знали эту черту и легко могли передать ее кукарам.

Гор. Яранск основан Московским правительством в 1854 г., для защиты от черемис; здесь поселены были стрельцы, но стрелецкое население города, по-видимому, скоро растаяло в массе населения пришлого, главным образом вятского. Вот характерная картинка заселения прихода с. Кокшаги, основанного подгородним Яранским жителем и скоро залитого пришлым, орловским населением: Здесь, среди черемис, в половине XVIII в. стали селиться русские крестьяне из поч. Халтуринского (в 8 вер. от Яранска) и других подгородних деревень: но начатую яранцами колонизацию продолжали жители Орловского уезда; в 1866 г. на долю орловских переселенцев приходилось 87% приходского населения, тогда как яранцев было только 7% и черемис 6%.

Нечто аналогичное нужно предполагать и для окрестностей гор. Царевосанчурска, основанного тоже правительством в 1854 г. и также заселенного первоначально стрельцами. Но здесь пришлое население оказалось с другой стороны - с юга, главным образом по-видимому из Нижегородского Поволжья. Этому должно было способствовать уже одно то обстоятельство, что здесь протекает р. Кокшага, принадлежащая к бассейну р. Волги непосредственно (без посредства рр. Вятки и Камы), и вообще-географическая близость. Здесь сохранилось глухое предание о какой-то „ратной тропе» в западных лесах, которую местная легенда приписывает Иоанну Грозному: очевидно, в этот край были и сухопутные пути с запада и юга.

Новый фактор здешней колонизации-присутствие здесь помещиков и бывших крепостных крестьян, которых на Вятке вообще нет. В 1678 г. здесь были „вотчина и поместье» боярина Богдана Матв. Хитрово, в которых числилось 535 дворов, прежде того составлявших дворцовую волость; кроме того, за помещиками детьми боярскими здесь было тогда 25 дворов и за монастырем 5 дворов. Помещики, вероятно, принимали свои меры для заселения этой области, но переводить крестьян они могли, конечно, только не с севера, где крепостных крестьян не было.

„Шанчурята” (под этим именем известны в народе жители бывшего Царевосанчурского уезда) отличаются от яранцев и вообще вятчан не только своим говором, но и бытом, особенно обычаями. Вятчане их резко отличают от себя, и в своих преданиях говорят даже об особом народе „Шанчуре" - не знаю, из простой-ли насмешки или же имея в виду черемисского князька „Санчуру”, от имени коего выводят и название гор. Царевосанчурска.